«Предложили стать главным тренером. Я согласился». Филимонов готов вернуться в большой футбол

Автор Дмитрий Ларин27.12.2021 , 13:58
«Предложили стать главным тренером. Я согласился». Филимонов готов вернуться в большой футбол

Интервью бывшего вратаря «Спартака» и киевского «Динамо» Александра Филимонова — о пляжном футболе, уровне «Зенита» и российского футбола, о предложении стать главным тренером и своем отношении к Навальному.

«Молодежь уже забывает наше поколение»

— Вас на улице узнают?

— Нет.

— Или молодежь уже забывает ваше поколение?

— Может быть, забывает. В основном, на экранах телевизоров уже сейчас молодые футболисты. Бывает, езжу на метро, на каком-то общественном транспорте, но народ погружен сам в себя, погружен в гаджеты. Поэтому даже такого вопроса не возникает, узнают, не узнают.

Хотя, бывает, иногда узнают. Даже бывали такие ситуации, когда болельщик «Спартака» взглядом встречается со мной и не сразу осознает. По-разному бывает. Но в основном нет, не узнают. Очень редко, поэтому спокойно передвигаюсь по магазинам, по улицам, в общественном транспорте.

— А часто люди вспоминают вас в связи с вашей нашумевшей ошибкой в матче против Украины? Именно этот момент возникает первым у людей, которые слышат вашу фамилию?

—Опять же по-разному. Наоборот, многие спрашивают, продолжаю ли играть в пляжный футбол, хотя я там играл всего один год, но люди вспоминают.

— И там успели завоевать немало титулов.

— Да, все практически, что есть в пляжном футболе.

— А как вообще вас туда занесло?

— Я в тот год (это был 2011 год) играл за команду парламента России, там ею руководил Борис Грызлов. И в этой команде играли и Аленичев, и Титов, и Ковтун, и Хлестов, и за эту команду играл еще президент пляжного «Локомотива» Виталий Погодин. И как-то он зимой меня еще пригласил, но я сначала  отнесся с прохладцей. И отказал ему, не стал в это дело вовлекаться. Тогда на этом разговор закончился.

А потом мы с ним летели как раз с этой командой в Симферополь. Это был где-то май, был фестиваль русской словесности, письменности, он тогда меня пригласил, ход такой правильный сделал психологический. Приезжай, мол, посмотришь, как играют, что, чего, посмотришь. Я приехал, он мне объяснил правила, тонкости тактические, технические, в принципе мне понравилось, до этого только по телевизору видел. И так получилось, что он пригласил меня потренироваться, я приехал, потренировался, и всё мне достаточно легко далось. В принципе так все и началось.

—Игралось легче, чем в обычном футболе?

— Тут своя специфика. Вопрос не в том, что легче или тяжелее, а вопрос притязаний, вопрос, к чему стремиться. Если просто для удовольствия, то это одно, это достаточно легко, а если ставить задачи и цели, то по большому счету тоже очень тяжело. Если задача стать чемпионами мира, нужно обыграть самих законодателей этого вида спорта, то это легко не будет никогда. У нас в футбольном сообществе есть представление, что это ерунда какая-то, а, на самом деле, всё достаточно сложно и серьезно. Плюс это достаточно непопулярно, и надо очень любить данный вид спорта, чтобы им увлекаться и прикладывать максимальные усилия.

— А есть ли у вас какая-нибудь история из 90-х? Все-таки лихие времена были. Например, Нигматуллину угрожали при переходе из «Камаза» в «Спартак». Может, с кем-то из одноклубников еще было?

— Со мной, слава богу, такого не было. Я слышал, как тому же Веретенникову угрожали, когда он из «Уралмаша» в «Ротор» переходил. Я как-то переходил более спокойно. Из Воронежа спокойно ушел, из Камышина то же самое. Не сталкивался с таким.

«Сейчас люди не отвечают за свои слова, а раньше приходилось, причем с физическими последствиями»

—  Сейчас футболистам, наверное, еще тяжелее ошибаться, поскольку сейчас развиты соцсети,Telegram? Или у них уже есть броня? К примеру, взять тех же Максименко, Рассказова, Кутепова. Ведь над ними многие смеются.

— Я думаю, человеческая натура была всегда одинаковой, как показывает опыт жизненный. Наверное, какие-то ошибки все равно обсуждаются, все равно идет выброс негатива, просто раньше это было не в соцсетях. А сейчас чтобы этого негатива не видеть и не слышать, нужно просто не заходить в соцсети.

Я думаю, что здесь у футболистов в какой-то степени есть броня, но и раньше так было, был какой-то фильтр к критике. Он формируется постепенно, чем становится человек популярнее, тем вырабатывается какое-то мировоззрение, какие-то регулирующие инстинкты, чтобы как-то комфортно существовать. Если человек не справляется с этим, то у него сразу поведение становится неправильным, и он деградировать начинает и играть хуже.

Сейчас человек сидит у себя дома, и он не отвечает за свои слова, он может говорить и писать все, что хочет, а раньше приходилось за свои слова отвечать с физическими последствиями.

— Как вам реакция, к примеру, самого Рассказова на критику в свой адрес, когда он сказал, что никого не убивал и не предавал?

— Это какая-то самозащита, и в какой-то степени это показывает, что он не готов к славе, не готов быть популярным, обсуждаемым. Пусть учится, пусть к этому привыкает. Или пусть играет на низком уровне, на менее высоком, соответственно, там и будет меньше критики, меньше обсуждений его действий.

— А что вы думаете про выражение «дети лимита»? Сейчас как раз к таковым относят Рассказова и Кутепова, к примеру. Согласны с этим?

— В какой-то степени да. Они растут в тепличных условиях, в этом и проблема. Сейчас копья ломаются по поводу лимита, то его хотят убрать, то его хотят ослабить, по большому счету, когда он вводился, это же тоже было благое дело. Этим хотели улучшить футбол. Но в итоге это привело к тому, что ребята играют только потому, что у них есть российский паспорт. То есть уровень игроков не повышается, тепличные условия привели к этому, конкуренции нет полноценной, и просто благодаря паспорту ребята играют.

И почему вообще вводился лимит? Тогда же приезжало много средних легионеров, и они были выгодны агентам, людям, которые около клубов находятся, или самим руководителям клубов, которые решали за счет этого какие-то свои вопросы. Надо было вводить лимит более обдуманно, более четко прописать какие-то нюансы, зная и понимая, к чему это может привести. К сожалению, это привело к тому, что уровень футболистов упал. Хочу сказать, что все-таки как-то надо воспитывать футболистов.

— А сейчас вы выступаете за полную отмену лимита или лишь за ослабление?

— Понимаете, я за то, чтобы у нас детско-юношеский футбол развивался. Вопрос не в лимите, проблема находится глубже. Ситуация начинается с детско-юношеского футбола. У нас дети должны выходить из академий настолько обученными, настолько сильными, чтобы они могли составлять конкуренцию на международной арене. К сожалению, этого не происходит. И пока мы эту глубинную проблему не решим, мы можем вводить лимит, не вводить лимит, отменять его, мы можем хоть каждый год его менять, все равно существенно ничего не изменится.

«Советский Союз распался, и всё полетело. Нужно возвращаться к советской системе»

— Вам не кажется, что все постоянно твердят о том, что нужно развивать детско-юношеский футбол, а ничего не происходит, конкретных шагов нет?

— Я всегда сравниваю с советским футболом. Тогда была какая-то целенаправленная подготовка в том плане, что из одного органа власти выходили все предписания и методики подготовки футболистов. А после того, как Советский Союз распался, каждый стал хозяином и стал сам определять, как он будет готовить футболистов.

— То есть у нас нет целостности и единства?

— Да, нет целостности и единства. Нет единого органа, который бы всё это контролировал и регулировал. Хотя у нас есть РФС, организация, которая отвечает за российский футбол.

Сейчас получается такая ситуация, что есть функционеры на местах, есть руководители клубов, и если они в этом не заинтересованы, то ничего не будет происходить. Если люди заинтересованы лишь в том, чтобы освоить бюджет или решать какие-то свои вопросы, то ничего не будет происходить.

— А что нужно делать?

Должна быть какая-то система подготовки на 10-20 лет, а не на 1-2 года, она должна быть более глубоко продуманная.

Мы развалили советскую систему подготовки. Но может быть, к ней надо возвращаться? Потому что так мы и будем, по большому счету, барахтаться, «Спартак» по своему пути, «Зенит» — по своему, «Локомотив» — по своему. И ладно бы, если бы был успех.

У нас была система подготовка, которая давала много талантливых футболистов.

А когда открылись границы, сколько наших футболистов уехало. Настолько был у них высокий уровень, что они были так востребованы. И понятно, что зарплаты у нас были немножко другие. А сейчас ребята, которые получают высокие зарплаты, за границей не будут получать такие деньги, потому что их уровень футбола этому не соответствуют. Зачем им уезжать туда, если они здесь деньги получают и здесь у них всё хорошо.

«Проблема с зарплатами тренеров — это катастрофа»

— А еще говорят, что в России есть проблемы с зарплатами тренеров в детско-юношеском футболе.

— Это вообще катастрофа! Опять же что происходит с детскими тренерами? У них зарплаты маленькие, это раз. Во-вторых, детский тренер сейчас заложник того, что он свой уровень подтверждает не тем, что его воспитанники играют в профессиональный футбол, а тем, что он своим клубом кого-то обыграл. То есть его мастерство как тренера зависит от места его команды в таблице. Но мое видение в том, что уровень школы и уровень тренера должен зависеть не от места в таблице, а от того, сколько его воспитанников играют в профессиональный футбол. И тогда будет всё нормально. И я еще не говорю о том, еще есть воспитанники, которые должны становиться чемпионами мира и призерами олимпийских игр, которые есть в других видах спорта, где есть успехи.

У нас сейчас же в теории такая система, что клубы должны отчислять школам, тренерам деньги за переходы футболистов. А в реальности… Та же ситуация с Суторминым. Это же неправильно, когда он переходит за 50 000 рублей, и эти деньги делятся между его бывшими академиями. А если всё правильно сформировать, то как раз тренер будет финансово благополучен, когда его воспитанники будут играть в профессиональных клубах, и эти клубы будут переводить тренеру и школам, и сам тренер, работающий в этой школе, будет финансово обеспечен, и он будет стремиться к тому, чтобы его воспитанники были индивидуально сильными, а не просто как серая масса.

Сейчас такое ощущение, как будто все ребята похожи друг на друга. Нет какой-то яркости, индивидуальности, а в советское время были разные футболисты. Они играли на своих ярких качествах, кто-то обладал обводкой, кто-то — выносливостью, кто-то — сумасшедшим ударом, кто-то играл головой, кто-то обладал футбольным интеллектом, кто-то — диспетчерскими качествами, техникой. И за счет этого, за счет технических характеристик формировались потом команды, каждый на своем месте был ярким представителем, соответственно, задача тренера заключалась в том, чтобы сделать из этих футболистов команду, вот и всё, и еще была конкуренция очень сильная. Сейчас я думаю, что нужно поменять эту систему.

— А среднюю по стране зарплату детских тренеров можете назвать?

— Точно не могу сказать. Примерный диапазон — 13-20 тысяч рублей. Был интересный момент, когда мы с Аленичевым приходили в тульский «Арсенал», была пресс-конференция, посвященная нашему приходу, когда команда была еще любительская. И на этой пресс-конференции один тренер из Тульской области сказал, мол, как может детский тренер работать, воспитывать детей и выживать, когда у него зарплата 7000 рублей. Аленичев ответил, что вопрос не по адресу, не к нему. Это было лет 10-11 назад. Сейчас думаю, что ненамного это всё изменилось. Думаю, в диапазоне 20 000 рублей где-то.

Всё здесь вообще плохо продумано. И нет конкуренции даже среди детских тренеров. Туда идут либо ребята молодые, которые хотят начинать зарабатывать, или люди, которые нигде не смогли больше устроиться, или идет дополнительный заработок: то есть человек не всё своё время посвящает детям, а он и там, и там, то есть пытается нормально заработать, чтобы как-то выживать, а подготовка детей остается по остаточному принципу.

«В России нет системы, которая позволяет нормально существовать клубам»

— Что думаете про систему «осень-весна»? Правильно выбрали ее?

— А вот это абсолютно неправильно. Надо возвращаться к нормальному ритму. Потому что климатически мы другая страна.

— У нас же хотят стелиться под Европу, чтобы практики было больше во время еврокубков и т.д.

— Да у нас другие климатические условия. Они не могут играть летом, потому что у них летом жара. К примеру, в Испании, Италии, Греции, Франции. А мы летом, когда у нас поля нормальные, не играем. Вернее, играем немного, но два месяца у нас выпадают.

— Ну и все наши успехи в Европе были при другой системе.

— Конечно, но мы всё время говорим о Премьер-Лиге. А у нас футбол не состоит только из нее, у нас есть первая лига, вторая лига, и получается, у второй лиги между чемпионатами месяц перерыв, а между матчами — пять месяцев. То есть, грубо говоря, 17-18-й тур — это середина-конец ноября и начало апреля. О чем это говорит? Это первый фактор.

Второй фактор: учитывая, что у нас многие команды не частные, а деньги выделяются из бюджета, а они всегда выделяются в начале календарного года, а если ты начинаешь играть в июле, то ты не понимаешь, какой у тебя бюджет будет в середине сезона.

Есть и другая проблемы. Мы с ней столкнулись в тульском «Арсенале». Мы выходим из второй лиги в первую, заканчиваем позже всех в начале июня, и ФНЛ уже начинает раньше всех. То есть мы позже всех закончили и раньше всех начали, а еще нужно усилиться, как-то подготовиться к чемпионату, отдохнуть. И остается всего месяц, и за это время нужно что-то сделать. А потом из ФНЛ в Премьер-Лигу, и то же самое. У нас был месяц на подготовку, чтобы начинать играть в РПЛ. А зимой у нас пауза, как раз можно подготовиться. То есть ты выиграл чемпионат, занял какое-то место, перешел на уровень выше, у тебя есть 3-4 месяца,  чтобы планомерно готовиться, подобрать футболистов, наиграть какие-то связки, взаимодействия и уже вступать с нормальным коллективом в чемпионат.

Да и вообще у нас не только Премьер-Лига есть. Почему многие клубы умирают? Потому что такая система, которая не позволяет нормально существовать клубам. Ладно, я понимаю, Премьер-Лига зависит от Лиги чемпионов, чемпионатов мира, чемпионатов Европы, они летом проводятся. Но вторая лига и ФНЛ не зависят от этого. И вместо того, чтобы играть летом, все отдыхают. Летом нормальные поля. А мы летом готовимся 1,5-2 месяца, чтобы играть три месяца, потом пауза, опять два месяца играем, и снова пауза. Всё время какими-то отрезками.

— А во сколько раз у вас была меньше зарплата, чем у нынешних игроков?

— Примерно в 10-20 раз, чем получает сейчас.

«Предложили стать главным тренером. Я согласился. Планируем идти в профессиональный футбол»

— Вы же работали только тренером вратарей? А главным не хотите стать?

— Вы сейчас попали в самую точку. Потому что я с августа помогал Игорю Васильевичу Гамуле в команде «Гераклион». К сожалению, Игорь Васильевич умер. И руководство клуба приняло такое решение, предложив мне возглавить команду. Видимо, не так просто, видели меня в тренировочном процессе, как я подсказываю партнерам, ребятам, игрокам, их видение как-то сподвигло к тому, что мне предложили возглавить команду футбольного клуба «Гераклион». На данный момент я пока исполняю обязанности главного тренера, но уже такой процесс начался. К сожалению, такая возможность возникла. Я постараюсь ею воспользоваться.

Но в принципе мысли такие они были и раньше. Где-то в голове это было. Просто для того, чтобы это воплотить, нужно понимать, кому это надо, для чего, чтобы не было такой ситуации, когда, грубо говоря, лицензию получаешь, а пополняешь армию безработных тренеров, которые обладают лицензией.

— Хотите в дальнейшем ворваться в большой футбол, а не просто любительский?

— Сейчас просто такая ситуация возникла, возможно, что команда «Гераклион» пойдет в профессиональный футбол. Но тут нужно многие моменты обсудить, обговорить всё это. Потому что нужно получать лицензию, нужно учиться, соответственно, двигаться дальше.

— Через ФНЛ-2?

— Естественно. Но конкретно как сейчас это будет происходить, я не знаю. Сейчас ведь реорганизация намечается. Насколько я понимаю, какая-то реформа у нас произойдет, что-то будет реорганизовано, опять же какие-то лиги. Как-то они будут формироваться,  уже по какому-то другому принципу.

— Голландцы мутят.

— Во-во, поэтому непонятно, как будет. Поэтому через ФНЛ-2 или еще как-то там, не знаю. Если руководство «Гераклиона» примет решение идти в профессиональный футбол, надо соответствовать, повышать свою квалификацию. В принципе учиться надо всегда.

— Высокие у них будут цели? До какого уровня они планируют дойти?

— Не знаю пока. Пока идет вопрос формирования концепции, для чего нужно и что нужно, куда двигаться. Пока всё в формате становления.

«У нас в целом футбол для внутреннего пользования»

— Перейдем к РПЛ. Чемпионом «Зенит» опять будет?

— Думаю, да. По большому счету, конкурентов у них нет. «Динамо» пытается, обладает яркой игрой, и ребята обучены хорошо, и готовы хорошо. Но всё-таки их может не хватить на дистанции, может быть, и опыта не хватит.

— Кстати, Семака часто называют тренером для внутреннего пользования. Согласны?

— Да дело не в Семаке, а в нашем футболе. В принципе у нас уровень футбола такой. Мы можем того же Манчини назвать тренером для внутреннего пользования, но то, что он делает со сборной Италии, это совершенно другое, или там Эмери, человек, который тоже как бы был для внутреннего пользования, здесь покувыркался со «Спартаком», а после этого выиграл все, что можно. Здесь вопрос не в тренере самом, здесь вопрос в уровне футбола нашего. Это как раз наш футбол для внутреннего пользования.

— Но все-таки именно про «Зенит» говорят, что он играет в трусливый футбол, учитывая его ресурсы. А вот взять того же Семина или Николича, они занимали четвертые места, но казалось, что с топами они могут играть более на равных. Про «Зенит» такое не скажешь. Или питерцам просто не с кем играть в РПЛ?

— Ну, я бы не сказал, что не с кем играть. Кто-то пытается оказать сопротивление. Но опять же это та же ситуация, что они большую часть времени проводят в нашем чемпионате, где уровень футбола ниже, чем в Европе. Соответственно, когда ты играешь всё время на одном уровне, сложно перестроиться, сложно перейти на другой уровень и соответствовать ему.

Неправильно так однобоко говорить, что «Зенит» играет в трусливый футбол. Это так же, как со сборной против Хорватии. Вроде бы Карпин хотел сыграть так и так, а когда футболисты вышли на поле, то, как бы ты не призывал к чему-либо, все равно футболист сможет сыграть только так, как умеет, он не сможет прыгнуть выше головы. Как бы ты не призывал играть с хорватами на равных, всё равно команда будет играть так, как позволяет соперник. Знаете, мы видим, как «Зенит» обыгрывает всех в РПЛ, мы говорим, как это здорово, а когда он выходит в Европу, то там совершенно другой уровень сопротивления. Просто наша общественность не готова к этому. И получается вот так. «Зенит» — такой же, как и везде, и соперники заставляют играть по-другому. Может быть, Семак призывает играть агрессивно, а когда соперники выходят на поле, начинается совсем другой футбол, не тот, который есть в российском чемпионате.

«Все российские клубы — игрушки в руках владельцев»

—  Что думаете о расставании «Спартака» и Руя Витории? Красивая история? Почему ему не дали работать?

— Это не вопрос красивости. А кому в «Спартаке» давали работать? Давали сезон поработать и выгоняли. Это не вопрос, красиво-некрасиво, это руководство «Спартака» такое, и его стиль. Вообще, если помните изначально, когда брали Виторию, сразу были вопросы о том, кого берут.

— По-моему, в тот момент даже Зарема Салихова в знак протеста вышла из совета директоров «Спартака».

— Я же и говорю, когда принималось такое решение, уже было непонятно. А то, что сейчас случилось, это следствие того, что изначально произошло.

— Чем объясните успех «Спартака» в Лиге Европы?

— Я думаю, что «Спартаку» повезло. С той же «Легией» повезло, забили гол из-за нелепой ошибки защитника, пенальти Селихов отбил. В Лестере тоже. Это просто стечение обстоятельств. Я бы не сказал, что «Спартак» игру свою преобразил. Мне так бросалось в глаза, что как-то более собранно, более функционированно смотрелись. Может быть, футболисты хотели в Европе себя засветить. По некоторым футболистам было видно, что в Европе они играют по-другому.

— А что в целом думаете про Федуна и Зарему? Не превратился ли «Спартак» в их руках в игрушку?

— Они — руководители. Давайте не будем  переходить на персоналии, потому что вопрос не в том, кто у Федуна игрушка. У нас вообще есть клубы, которые не игрушки? Есть ли у нас клуб, который существует как бизнес-проект и приносит прибыль владельцам?

— Нет, наверное. «Краснодар» пытается.

— Пытается, вот именно! Поэтому вопрос тут в чем? У нас все клубы как игрушки.

— Да, но именно в «Спартаке» постоянно меняются тренеры, спортивные директоры и т.д. Многим замену месяцами не находят.

— А в «Локомотиве что? А в «Динамо» было до недавнего времени? А в «Химках» что происходит? У нас какой клуб ни возьмешь, везде практически какие-то непонятные вещи происходят. Нет клуба такого, чтобы было  что-то стабильно, было какое-то понимание, что клуб — это хорошо, ты меняешь тренеров, но есть бизнес-план, и какое-то понимание, что я хочу свой клуб держать на самоокупаемости.

— Сам Федун, кстати, недавно сказал, что Россия является футбольным лилипутом. И многие его обвинили, что именно из-за таких, как он, это всё и происходит.

— Опять же у каждого мнения есть две стороны. Можно и так сказать. А можно, наоборот, что мы — лилипут, поэтому такие решения и принимаются. У нас футбол вообще не является настолько популярным видом спорта, чтобы он позволял бы говорить, что у нас ведущая футбольная держава. Поэтому здесь можно сказать словами Слуцкого о том, что у нас нефутбольная страна. Он, по большому счету, прав. Так и есть. Посмотрите, сколько у нас людей ходит на футбол. Заполняемость стадионов говорит о том, что у нас футбол непопулярен.

«Должно произойти что-то такое невероятное, чтобы сборная России победила»

— Пробьемся на ЧМ-2022 или нет? Сложная сетка?

— Надо дожить до марта. У нас по-другому не будет, мы всё время живем по каким-то своим представлениям о том, что мы должны кого-то обыгрывать, кого-то считать ниже своего уровня.

— По привычке, наверное?

— В том то и дело. Какая может быть привычка?

— Просто не замечаем, что у нас уровень футбола падает.

— Вот мы и живем в своем представлении.

— Потому что, наверное, помним до сих пор победы наших клубов в Кубке УЕФА.

— Так это было когда? Людям хочется верить в лучшее, а жизнь говорит об обратном.

— А результаты жеребьевки Лиги наций знаете?

— Честно говоря, нет еще.

— Албания, Израиль и Исландия нам выпали. Сразу все начали говорить, что мы должны их пройти.

— Ну, я и говорю. Все говорят, что мы всё время должны кого-то проходить, но почему-то не проходим. Помню, когда нам выпали Бельгия и Дания на чемпионате Европы-2020, сразу начали говорить, что мы будем бороться за первое место. А бельгийцы и датчане нас в итоге порвали.

— Я сразу думал, что мы не выйдем.

— Не, ну я бы так не говорил. При определенном стечении обстоятельств мы можем побеждать, но это должно произойти что-то такое невероятное, как на чемпионате мира. Тогда две мусульманские сборные  во время Рамадана полуголодные играли, и эмоциональный подъем тогда был.

— И стены родные помогли.

— Ну да. А потом, правда, крупно проиграли Уругваю.

А что касается Лиги наций, у России вообще не должно быть никакой недооценки соперника. Для нас любой соперник силён: Мальта, Кипр, Израиль, Исландия Бельгия. Для нас нет разницы. Мы на любую сборную должны выходить на максимальном настрое.

Вообще об этом давно пора забыть. Люди опять в своем представлении живут, и всё время так оказывается, ну, например, вот в Польше чемпионат Европы был, группа слабая, еще где-то группа слабая. А потом мы начинаем себе кусать локти и попытаться что-то сделать.

— А вы говорили, что настоящий талант среди вратарей сейчас только Сафонов. А как вам Селихов? Такой трудный путь преодолел, и, наконец, вроде у него пошла игра, нет?

— Во-первых, Селихов постарше. И был травмирован. Пока он преодолел себя, пока неплохо играет, ну, пока на этом уровне. Это стечение обстоятельств, и ещё повезло. Хотя опять же в чемпионате я бы не сказал, что какую-то фееричную игру он показывает, тащит команду. Пока тащит только в Европе.

— А вам не кажется насмешкой, что перчатки Селихова уже отправили в музей «Спартака» лишь за то, что клуб в плей-офф вышел?

— Я к этим вещам достаточно спокойно отношусь. Если уж я не являюсь заслуженным мастером спорта, единственным из пляжников, то такие вещи меня уже не трогают.

— Скоро, наверное, перчатки будут отправлять в музей за сохранение прописки в РПЛ.

— Да-да (смеется).

«Путина поддерживаю, а конфликт с Украиной навсегда не решится»

— Ну и заключительный вопрос. Интересно ваше отношение к политике. Поддерживаете президента? Что думаете о конфликте с Украиной? Как относитесь к Навальному?

— Путина поддерживаю. В принципе считаю, что большинство решений логично и правильно. Пристально за этим делом не слежу, я читаю какие-то новости, вижу, но отдаваться этому смысла не вижу. У меня времени нет этим заниматься. Но если какое-то конкретное решение обсудить, то я могу сказать свою точку зрения.

По  поводу Украины думаю, что там вопрос идеологии. По большому счету, мы — братский народ. Просто Украину целенаправленно двигают в сторону от России, какую-то сторону, которая нужна людям, которые находятся сейчас там у власти или находятся за спиной у этой власти.

Хотел бы я, чтобы решился этот конфликт? К сожалению, думаю, что навсегда он не решится. Все равно будет какая-то точка каких-то соприкосновений и какого-то взаимодействия конфликтного. В принципе, когда Украина получила независимость, то в этом направлении всегда она и двигается, и это изменить, разговорами не получится. Все равно есть какие-то силы, которые будут поддерживать какие-то националистические движения. К сожалению, это будет всегда. Или это нужно какими-то хирургическими методами решать. Да вообще я думаю, что все хотят разрешения конфликта. Но все хотят на своих условиях.

Что я скажу про Навального? Я не считаю его узником совести. Лично я его не знаю, поэтому не могу его охарактеризовать с человеческой точки зрения. Но, скорее всего, в истории с ним всё закономерно. То, что сейчас с ним происходит, не является случайностью, что с ним поступили как-то не так. И с ним как с человеком, который является каким-то антагонистом для государства, происходит то, что он сейчас в местах не столь отдаленных. Возможно, что у него было что-то и в плане нарушения закона.

Рекомендуем